- Льготы

Доказательства и их допустимость в уголовном процессе

Здравствуйте, в этой статье мы постараемся ответить на вопрос: «Доказательства и их допустимость в уголовном процессе». Также Вы можете бесплатно проконсультироваться у юристов онлайн прямо на сайте.


В ГПК РФ прописан четкий порядок составления и подачи бумаг для рассмотрения судебным органом. Это касается и заявления с указанием факта фальсификации доказательств. Так, по требованиям законодательства такое ходатайство подается письменно (АПК РФ, статья 161). Интересно, что в ГПК РФ специальных требований, касающихся формы документа, не предусмотрено.У заявления, оформленного в письменном виде, имеется большой минус. Такой документ требует затрат времени на рассмотрение, поэтому вовремя определить фальсификацию доказательств и исключить их из дела не всегда получается. Более того, для подачи ходатайства о наличии подлога у составителя должна быть полная доказательная база.Вот почему в разъяснении ВАС РФ рассмотрена возможность подачи заявления о подлоге в устной форме с последующим отражением заявления в протоколе. При этом заявитель уведомляется о необходимости подкрепления своих слов ходатайством. Главное преимущество в том, что информация сразу фиксируется судом и позволяет исключить из дела сфальсифицированные доказательства.

Тонкости подачи заявления

Почему допустимы недопустимые доказательства?

Генезис института недопустимых доказательств в России берет свое начало с момента принятия Конституции РФ 1993 г., и скоро он отметит свой четвертьвековой юбилей.

Можно подвести итоги использования этого важного процессуального инструмента с учетом принятого Постановления Пленума ВС РФ от 19 декабря 2017 г.

№ 51 «О практике применения законодательства при рассмотрении уголовных дел в суде первой инстанции (общий порядок судопроизводства)».

Автору этих строк довелось наблюдать, как зарождался институт недопустимых доказательств в начале 90-х гг., с каким энтузиазмом судьи начали его применять, решительно исключая из дела дефектные доказательства, не обращая внимания на стенания и возмущения государственных обвинителей.

Мы получили эффективное оружие для защиты процессуальных прав граждан от произвольных действий должностных лиц, надежный шлагбаум, не дающий проникнуть доказательствам, полученным с нарушением закона.

Принципиальная позиция судей, исключавших порочные доказательства, давала сигнал правоохранителям о необходимости строго соблюдать закон и права граждан.

Известны дела, по которым «депортация» только лишь одного недопустимого доказательства приводила к вынесению оправдательного приговора.

Вспоминаю свое дело 2000 г., когда судья смело исключил из доказательств четыре протокола обысков, в ходе которых были изъяты наркотические средства, на том основании, что они были проведены ненадлежащими лицами – оперативными сотрудниками без письменного поручения следователя. В итоге суд вынес оправдательный приговор в отношении четырех лиц.

Но такая идиллия в судопроизводстве не могла продолжаться вечно, поскольку не устраивала «человека в погонах».

По мере того как нарастало давление со стороны обвинения, начала меняться и судебная практика.

Судей стали ориентировать на то, чтобы не торопились исключать недопустимые доказательства, а давали возможность восполнять их недостатки.

Им часто говорили представители обвинительного лагеря: «Ну ведь подозреваемый признал вину. Он же совершил преступление. Какое имеет значение то, что он давал показания без адвоката?»

Как тут не вспомнить эпизод из деятельности наркома по военным и морским делам РСФСР Л.Д. Троцкого, который однажды ворвался в совещательную комнату и в ответ на возмущения судей бесцеремонно заявил: «Что для нас важнее: истина или процедура?»

При разрешении ходатайств, находясь на распутье при выборе между законностью и целесообразностью, судьи все чаще стали склоняться к целесообразности, принося в жертву законность.

Ими иногда исключались недопустимые доказательства, но только лишь те, которые не влияли на прочность конструкции обвинения и удаление которых не могло привести к вынесению оправдательного приговора либо к иным фатальным для прокурора последствиям.

В последние годы, принципиально не желая признавать доказательства недопустимыми, судьи изобрели незатейливую формулировку «несущественное нарушение», которую успешно применяли, когда требовалась хоть какая-нибудь аргументация для отказа.

В ответ на любые, даже самые вопиющие нарушения процессуального закона, допущенные при получении обвинительного доказательства, мы слышали, а потом читали: «Ходатайство об исключении доказательства не подлежит удовлетворению, поскольку допущенные нарушения не являются существенными».

Такая практика противоречит ч. 2 ст. 50 Конституции РФ, согласно которой при осуществлении правосудия не допускается использование доказательств, полученных с нарушением федерального закона, а также положениям ч. 1 ст. 75 УПК РФ о том, что доказательства, полученные с нарушением требований Кодекса, являются недопустимыми.

Как видно, Конституция РФ и УПК РФ ничего не говорят о существенном нарушении уголовно-процессуального закона как обязательном условии признания доказательств недопустимыми.

Поскольку практика применения этого института в последние годы сошла с законного маршрута, требовалось как минимум постановление Пленума ВС РФ, разъясняющее проблемные моменты.

И вот 19 декабря 2017 г. появилось Постановление Пленума ВС РФ № 51 «О практике применения законодательства при рассмотрении уголовных дел в суде первой инстанции (общий порядок судопроизводства)», которое затронуло некоторые вопросы рассмотрения судами ходатайств об исключении доказательств.

Согласно п.

13 постановления: «Доказательства признаются недопустимыми, в частности, если были допущены существенные нарушения установленного уголовно-процессуальным законодательством порядка их собирания и закрепления, а также если собирание и закрепление доказательств осуществлено ненадлежащим лицом или органом либо в результате действий, не предусмотренных процессуальными нормами».

Следует отметить, что ФПА РФ в своем отзыве на проект постановления категорически возражала против такого определения понятия недопустимых доказательств.

Чтобы понять, насколько изменилось отношение Верховного Суда РФ к данному понятию за более чем 20 лет, достаточно посмотреть на п. 16 Постановления Пленума ВС РФ от 31 октября 1995 г.

№ 8 «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия»: «Обратить внимание судов на необходимость выполнения конституционного положения о том, что при осуществлении правосудия не допускается использование доказательств, полученных с нарушением федерального закона (ч. 2 ст.

50 Конституции Российской Федерации), а также выполнения требований ст. 75 УПК РФ, в силу которой доказательства, полученные с нарушением уголовно-процессуального законодательства, не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения.

Разъяснить, что доказательства должны признаваться полученными с нарушением закона, если при их собирании и закреплении были нарушены гарантированные Конституцией Российской Федерации права человека и гражданина или установленный уголовно-процессуальным законодательством порядок их собирания и закрепления, а также если собирание и закрепление доказательств осуществлено ненадлежащим лицом или органом либо в результате действий, не предусмотренных процессуальными нормами».

Отчетливо видно, что в 1995 г. Верховный Суд РФ считал, что доказательства, полученные с нарушением уголовно-процессуального законодательства, не имеют юридической силы.

В 2017 г. Верховный Суд РФ изменил свой подход. ВС РФ считает, что доказательства не имеют юридической силы, если были допущены именно существенные нарушения, а не просто нарушения.

Тем самым, по моему мнению, Пленум ВС РФ решительно и бесцеремонно «подкорректировал» ст. 50 Конституции РФ и ст. 75 УПК РФ, которые дают иное определение понятию недопустимых доказательств.

Кроме того, из определения 2017 г. исчезла формулировка: «Доказательства должны признаваться полученными с нарушением закона, если при их собирании и закреплении были нарушены гарантированные Конституцией Российской Федерации права человека и гражданина…»

Полагаю, Пленум ВС РФ поспешно согласился с понятием существенных нарушений, влекущих признание доказательств недопустимыми, поскольку сам УПК РФ такого понятия применительно к недопустимым доказательствам не содержал.

В ч. 1 ст. 389.17 УПК РФ дается определение существенным нарушениям уголовно-процессуального закона, но они выступают как основания для отмены или изменения судебного решения, а не для признания доказательств не имеющими юридической силы.

Произошедшие изменения приведут к еще большему осложнению в применении этого процессуального института, а новое определение недопустимых доказательств позволит судьям отвечать на обоснованные ходатайства об исключении доказательств со ссылкой на постановление Пленума ВС РФ, что существенных нарушений не допущено. Негативно складывающаяся практика обрела правовой фундамент.

К примеру, составление протокола осмотра места происшествия без разъяснения прав понятым является просто нарушением ст. 60, 166, 170 УПК РФ либо это есть существенное нарушение? Или другой пример: когда этот же протокол не подписан следователем, это нарушение ч. 7 ст. 166 УПК РФ либо это существенное нарушение?

  • Основная проблема заключается в том, что критериев отграничения существенного нарушения от обычного нарушения Пленум ВС РФ не дал, а значит, разрешение этого вопроса отдается на откуп судьям, которые в последние годы такие ходатайства почти не удовлетворяли и практически никого не оправдывали.
  • Институт недопустимых доказательств и ранее хромал на обе ноги, появление же постановления Пленума ВС РФ подобно выстрелу ему в ногу.
  • А ведь этот институт был одним из немногих законных средств защиты процессуальных прав граждан.
  • В такой ситуации нам необходимо, чтобы Конституционный Суд РФ дезавуировал спорное разъяснение Пленума ВС РФ.

Суровая правда заключается в том, что одним лишь п. 16 не исчерпываются грустные новости из Верховного Суда РФ, касающиеся недопустимых доказательств.

Категории недопустимых доказательств

Статья 75 УПК РФ позволяет отнести к недопустимым доказательствам любые, которые получены с любым нарушением уголовно-процессуального закона. Таким образом, нарушение УПК РФ при получении показаний, вещественных доказательств, перечисленных в ст. 81 УПК РФ, документов, информации, заключения эксперта – единственное основание для признания доказательств недопустимыми.

Специально оговариваются 3 категории недопустимых доказательств:

  1. Неподтвержденные в суде показания подозреваемого и обвиняемого, допрошенных в рамках расследования уголовного дела без участия защитника, в том числе при добровольном отказе от защитника. Если, например, обвиняемый признал свою вину на следствии и сделал это без своего адвоката, а потом в суде отказался от признания, то такие показания не будут иметь никакого значения.
  2. Показания свидетелей и потерпевших, которые основаны на догадках, слухах и (или) предположениях, а также такие свидетельские показания, в которых свидетель не способен назвать источник информации.
  3. Документы, информация, предметы, которые входят в делопроизводство адвоката и получены в рамках ОРМ или следственных действий. Исключение – орудия, средства, оборудование для совершения преступления или со следами преступления.

Статья 74 УПК РФ. Доказательства

  1. Доказательствами по уголовному делу являются любые сведения, на основе которых суд, прокурор, следователь, дознаватель в порядке, определенном настоящим Кодексом, устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу, а также иных обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела.
  2. В качестве доказательств допускаются: 1) показания подозреваемого, обвиняемого; 2) показания потерпевшего, свидетеля; 3) заключение и показания эксперта; 3.1) заключение и показания специалиста; 4) вещественные доказательства; 5) протоколы следственных и судебных действий; 6) иные документы.

Статья 81 УПК РФ. Вещественные доказательства

  1. Вещественными доказательствами признаются любые предметы: 1) которые служили орудиями преступления или сохранили на себе следы преступления; 2) на которые были направлены преступные действия; 2.1) деньги, ценности и иное имущество, полученные в результате совершения преступления; 3) иные предметы и документы, которые могут служить средствами для обнаружения преступления и установления обстоятельств уголовного дела.
  2. Предметы, указанные в части первой настоящей статьи, осматриваются, признаются вещественными доказательствами и приобщаются к уголовному делу, о чем выносится соответствующее постановление. Порядок хранения вещественных доказательств устанавливается настоящей статьей и статьей 82 настоящего Кодекса.
  3. При вынесении приговора, а также определения или постановления о прекращении уголовного дела должен быть решен вопрос о вещественных доказательствах. При этом: 1) орудия преступления, принадлежащие обвиняемому, подлежат конфискации, или передаются в соответствующие учреждения, или уничтожаются; 2) предметы, запрещенные к обращению, подлежат передаче в соответствующие учреждения или уничтожаются; 3) предметы, не представляющие ценности и не истребованные стороной, подлежат уничтожению, а в случае ходатайства заинтересованных лиц или учреждений могут быть переданы им; 4) деньги, ценности и иное имущество, полученные в результате совершения преступления, и доходы от этого имущества подлежат возвращению законному владельцу; 4.1) деньги, ценности и иное имущество, указанные в пунктах «а» — «в» части первой статьи 104.1 Уголовного кодекса Российской Федерации, подлежат конфискации в порядке, установленном Правительством Российской Федерации, за исключением случаев, предусмотренных пунктом 4 настоящей части; 5) документы, являющиеся вещественными доказательствами, остаются при уголовном деле в течение всего срока хранения последнего либо передаются заинтересованным лицам по их ходатайству; 6) остальные предметы передаются законным владельцам, а при неустановлении последних переходят в собственность государства. Споры о принадлежности вещественных доказательств разрешаются в порядке гражданского судопроизводства.
  4. Изъятые в ходе досудебного производства, но не признанные вещественными доказательствами предметы, включая электронные носители информации, и документы подлежат возврату лицам, у которых они были изъяты, с учетом требований статьи 6.1 настоящего Кодекса.

Предмет и пределы доказывания в уголовном судопроизводстве

Для правильного разрешения уголовного дела важно четко определить рамки его исследования. Как чрезмерное их сужение, так и неосновательное расширение отрицательно сказываются на ходе и результатах исследования.

В случае сужения объема исследования выявление существенных для дела обстоятельств окажется неполным, односторонним, что приведет к принятию незаконного и необоснованного решения. При неосновательном расширении границ исследования предварительное расследование и судебное рассмотрение дела неоправданно затянутся, дело окажется загроможденным ненужными, не относящимися к нему материалами, а это затруднит их оценку.

1. Пределы доказывания – это такие границы доказательственной деятельности, которые обеспечивают полноту и глубину исследования фактов, подлежащих установлению по делу, необходимый объем доказательств, достаточных для принятия правильного решения по делу.

Объем доказательственной информации по любому уголовному делу должен позволять сформировать внутреннее убеждение у лиц, производящих расследование уголовного дела или судебное разбирательство, не только в реальности существования фактов, но и их достаточности для принятия законного и обоснованного решения. Практическое значение правильного определения пределов доказывания способствует собиранию и исследованию доказательств в объеме, необходимом для формирования государственного органа (должностного лица), ведущего процесс, достоверных выводов относительно предмета доказывания.

С понятием «пределы доказывания по уголовному делу» тесно связано понятие «предмет доказывания». Если, говоря о границах познания, объеме доказательственных средств, для выявления обстоятельств преступления, указывающих на пределы доказывания, мы отвечаем на вопрос «сколько», то, говоря о предмете доказывания по уголовному делу, мы отвечаем на вопрос «что подлежит установлению».

2. Под предметом доказывания в уголовном процессе понимается круг тех обстоятельств, которые должны быть установлены по делу для принятия по нему законного и обоснованного решения. В соответствии со ст. 73 УПК РФ, при производстве по делу подлежат доказыванию: событие преступления (время, место, способ и другие обстоятельства совершения преступления); виновность лица в совершении преступления, форма его вины и мотивы; обстоятельства, характеризующие личность обвиняемого; характер и размер вреда, причиненного преступлением; обстоятельства, исключающие преступность и наказуемость деяния; обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание; обстоятельства, которые могут повлечь за собой освобождение от уголовной ответственности и наказания; обстоятельства, подтверждающие, что имущество, подлежащее конфискации в соответствии со ст. 104.1 УК РФ, получено в результате совершения преступления или является доходами от этого имущества либо использовалось или предназначалось для использования в качестве орудия, оборудования или иного средства совершения преступления либо для финансирования терроризма, экстремистской деятельности (экстремизма), организованной группы, незаконного вооруженного формирования, преступного сообщества (преступной организации); обстоятельства, способствовавшие совершению преступления.

Этот перечень дает лишь общее, родовое обозначение предмета доказывания, указывает на основные группы обстоятельств, которые должны быть исследованы по любому уголовному делу. Эти обстоятельства взаимосвязаны друг с другом и должны быть положены в основу принимаемых следователем, дознавателем, прокурором, судом процессуальных решений.

Очерченный законодателем круг обстоятельств, составляющих предмет доказывания, не исчерпывает всех обстоятельств, которые должны быть установлены по делу. Во многих случаях возникает необходимость исследовать и другие обстоятельства, которые имеют существенное значение для правильного разрешения уголовного дела. Они могут быть различного характера: имеющие значение для проверки доброкачественности и достоверности (компетентность эксперта, заинтересованность свидетеля в исходе дела, подлинность документов и т. д.); имеющие значение для законного и обоснованного применения мер процессуального принуждения; имеющие значение для правильного исполнения приговора; имеющие значение для охраны прав и законных интересов граждан (выяснение оснований для признания лица потерпевшим, гражданским истцом и т. д.).

Статья 73 УПК РФ. Обстоятельства, подлежащие доказыванию

  1. При производстве по уголовному делу подлежат доказыванию:
    1) событие преступления (время, место, способ и другие обстоятельства совершения преступления);
    2) виновность лица в совершении преступления, форма его вины и мотивы;
    3) обстоятельства, характеризующие личность обвиняемого;
    4) характер и размер вреда, причиненного преступлением;
    5) обстоятельства, исключающие преступность и наказуемость деяния;
    6) обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание;
    7) обстоятельства, которые могут повлечь за собой освобождение от уголовной ответственности и наказания;
    8) обстоятельства, подтверждающие, что имущество, подлежащее конфискации в соответствии со статьей 104.1 Уголовного кодекса Российской Федерации, получено в результате совершения преступления или является доходами от этого имущества либо использовалось или предназначалось для использования в качестве орудия преступления либо для финансирования терроризма, организованной группы, незаконного вооруженного формирования, преступного сообщества (преступной организации).
  2. Подлежат выявлению также обстоятельства, способствовавшие совершению преступления.

Статья 81 УПК РФ. Вещественные доказательства

  1. Вещественными доказательствами признаются любые предметы:
    1) которые служили орудиями преступления или сохранили на себе следы преступления;
    2) на которые были направлены преступные действия;
    2.1) деньги, ценности и иное имущество, полученные в результате совершения преступления;
    3) иные предметы и документы, которые могут служить средствами для обнаружения преступления и установления обстоятельств уголовного дела.
  2. Предметы, указанные в части первой настоящей статьи, осматриваются, признаются вещественными доказательствами и приобщаются к уголовному делу, о чем выносится соответствующее постановление. Порядок хранения вещественных доказательств устанавливается настоящей статьей и статьей 82 настоящего Кодекса.
  3. При вынесении приговора, а также определения или постановления о прекращении уголовного дела должен быть решен вопрос о вещественных доказательствах. При этом:
    1) орудия преступления, принадлежащие обвиняемому, подлежат конфискации, или передаются в соответствующие учреждения, или уничтожаются;
    2) предметы, запрещенные к обращению, подлежат передаче в соответствующие учреждения или уничтожаются;
    3) предметы, не представляющие ценности и не истребованные стороной, подлежат уничтожению, а в случае ходатайства заинтересованных лиц или учреждений могут быть переданы им;
    4) деньги, ценности и иное имущество, полученные в результате совершения преступления, и доходы от этого имущества подлежат возвращению законному владельцу;
    4.1) деньги, ценности и иное имущество, указанные в пунктах «а» — «в» части первой статьи 104.1 Уголовного кодекса Российской Федерации, подлежат конфискации в порядке, установленном Правительством Российской Федерации, за исключением случаев, предусмотренных пунктом 4 настоящей части;
    5) документы, являющиеся вещественными доказательствами, остаются при уголовном деле в течение всего срока хранения последнего либо передаются заинтересованным лицам по их ходатайству;
    6) остальные предметы передаются законным владельцам, а при неустановлении последних переходят в собственность государства. Споры о принадлежности вещественных доказательств разрешаются в порядке гражданского судопроизводства.
  4. Изъятые в ходе досудебного производства, но не признанные вещественными доказательствами предметы, включая электронные носители информации, и документы подлежат возврату лицам, у которых они были изъяты, с учетом требований статьи 6.1 настоящего Кодекса.

Допустим, оперативные сотрудники осуществили контрольную закупку наркотического вещества с проникновением в помещение вопреки воле проживающих в нем граждан без получения на это разрешения судебной инстанции. Соответствующее требование устанавливает 8 статья ФЗ «Об оперативной деятельности».

Если наркотическое вещество, а также денежные банкноты, обнаруженные в помещении, были осмотрены с выполнением процессуальных правил, то, по смыслу части 1 статьи 75 УПК, их следует считать допустимыми. По сути, формально требования Кодекса нарушены не были.

Между тем, совершенные действия противоречат предписаниям указанного ФЗ. Соответственно, обнаруженные предметы выступают как недопустимые доказательства. В уголовном процессе важно соблюдение всех процедур, предусмотренных законодательством. В противном случае вероятны случаи нарушения конституционных прав и свобод личности.

Устранимые и опровержимые нарушения

В качестве них выступают действия, результаты которых можно исправить. Если же будет установлено, что несоблюдение процедуры привело к действительному нарушению принципа состязательности, полученные в ходе нее сведения и материалы необходимо считать юридически ничтожными.

Соответственно, совершенные действия являются неустранимыми. К ним, например, можно отнести получение показаний от свидетеля с применением к нему насильственных действий, пыток, при жестоком обращении с ним, унижающим его достоинство и честь.

Такие действия не отвечают требованиям справедливости, равенства сторон. При этом не все нарушения, в том числе и неустранимые, допущенные при производстве, считаются существенными при получении доказательств.

Например, присутствие лиц, не достигших 16 лет, на слушании по делу рассматривается как несоблюдение требований законодательства. При этом данное нарушение не имеет значения для процедуры получения необходимых для производства сведений.

Признание доказательств недопустимыми

Доказательства признаются недопустимыми в порядке, предусмотренном в уголовно-процессуальном законодательстве. Вначале должны быть установлены основания, которые позволяют признать улики недопустимыми, затем принимается решение о несоответствии законности предоставленных суду доказательств, признании таких улик недопустимыми.

Правом ходатайствовать в устной или письменной форме о признании доказательств недопустимыми наделены стороны, участвующие в судебном процессе, судьи, следователи, дознаватели, государственные обвинители – прокуроры. Условия, порядок подачи, сроки принятия решения по существу ходатайства регламентированы общими правилами рассмотрения заявлений в органы дознания и судопроизводства. Принятое постановление должно быть мотивированным, содержать основания для отказа или удовлетворения ходатайства.

Критерии признания исследуемых доказательств недопустимыми в уголовном процессе

Чтобы признать показание неправомочным, нужны факты, подтверждающие это. Такими доказательствами являются документы, регистрирующие начало проведения оперативных действий до возбуждения уголовного дела.

Улика признается ничтожной, если:

  • она получена субъектом, неправомочнымзаниматься сбором фактов и нарушившим законы о подсудности и подследственности. То есть, действия субъекта не подкреплены и разрешены документально. Разрешение на проведение оперативных действий предоставляет следователь и/ или прокурор;
  • она добыта из источника, который не называется или не указан в УПК;
  • для получения данных оперативная деятельность проведена с нарушением законодательных норм;
  • для сборафактовне проведены следственные действия.

Если проведена экспертиза предмета одежды предполагаемого виновника происшествия, хотя разрешающих документовна это нет, то ее результаты признаются ничтожными. Законодатель четко говорит об этом в федеральных законах.

Задача следователя на этапе сбора сведений и данных – следить за тем, чтобы все действия его и его команды проводились, не нарушая законодательство. В противном случае все, что будет получено, не примет суд.

Требования к процедуре определения допустимости доказательства

Существует мнение, что буквально каждое нарушение процессуальных норм, любое отступление от предписанного законодательством действия по сбору улик, проверке полученной информации ведет впоследствии к признанию предъявленных суду сведений недопустимыми. В реальности это происходит при системном несоблюдении УПК, а не его отдельных положений.

Признание недопустимости собранных доказательств возможно в ситуациях, когда отступление от требований закона привело к нарушению базовых принципов независимости суда и равенства сторон в состязательном судебном процессе.

Важно! Если же законом предусматривается способ нейтрализации последствий таких нарушений и эти средства были использованы, доказана целесообразность их применения, то собранная доказательная база будет признана допустимой к рассмотрению.

Нарушение порядка раскрытия доказательств, последствия нарушения данного порядка

Процедура раскрытия доказательств – это юридический процесс, для которого характерно применение принципов состязательности и равноправности сторон судебного производства. Арбитражные суды обязаны содействовать сторонам разбирательства в процессе раскрытия доказательной базы, который должен основываться исключительно на личной инициативе сторон дела. Существуют следующие виды юридических последствий нарушения порядка раскрытия доказательств:

  • штраф за непредоставление доказательств, а также за отказ от извещения суда о причинах подобных действий;
  • отнесение всех финансовых расходов на сторону, которая не выполнила своих обязанностей по раскрытию доказательств;
  • лишение отдельных процессуальных прав.

Неисполнение сторонами своих обязанностей по раскрытию предоставленных доказательств может обернуться неблагоприятными юридическими последствиями: материальной или процессуальной ответственностью. Данные последствия отражены в российском законодательстве в виде конкретных нормативных санкций.

Уголовное право, гражданское право

В теории и практике доказывания постоянно обсуждается вопрос о том, все ли нарушения закона, допущенные при проведении следственного действия, влекут одинаковые последствия в виде признания доказательств недопустимыми. УПК не уточняет, что значит «доказательства, полученные с нарушением закона». В теории доказательств была сформулирована и многими воспринята концепция, которую можно обозначить как концепцию неравнозначности процессуальных нарушений. Это означает, что доказательства могут быть признаны недопустимыми лишь в случае значительных, существенных нарушений закона. Относительно других нарушений предлагалось учитывать возможность устранения нарушения или нейтрализации его последствий [1].

УПК, однако, не делит нарушения уголовно-процессуальных норм на существенные и несущественные, не делает никаких исключений и оговорок: доказательства, полученные с нарушением требований закона, не имеют юридической силы (ч. 1 ст. 75). Однако было бы ошибкой сказать, что любое нарушение процессуальных правил при проведении следственных действий автоматически ведет или должно вести к исключению доказательства.

Например, применительно к процедуре обыска (ч. 7 ст. 182 УПК) закон говорит о том, что следователь принимает меры (обратим внимание: не обязан принять, а принимает) к тому, чтобы не были оглашены выявленные в ходе обыска обстоятельства частной жизни лица, личная и семейная тайна. В ч. 15 данной статьи указывается, что копия протокола вручается лицу, в помещении которого произведен обыск. Может ли невыполнение следователем названных действий привести к недопустимости (ничтожности) протокола обыска и обнаруженных в ходе обыска предметов и документов? С абсолютной уверенностью можно предположить, что ни один суд такого решения никогда не примет. В то же время, если следователь нарушит требование ст. 170 УПК об обязательном участии в обыске понятых, можно почти [2] не сомневаться, что полученные доказательства судом будут признаны не имеющими юридической силы.

Ответ на вопрос о последствиях нарушения требований закона при проведении следственных действий, на наш взгляд, следует искать как в характере, так и в степени категоричности нарушенных правил. Процессуальная регламентация следственного действия включает множество предписаний, в том числе и не связанных прямо с процедурой обнаружения и извлечения сведений о подлежащих доказыванию обстоятельствах из их источника. Так, если правила об участии понятых призваны гарантировать уверенность правоприменителя в том, что именно эти сведения действительно были получены при указанных в протоколе обстоятельствах, то правила об охране личной и семейной тайны, о вручении копии протокола обыска прямой связи с поиском, извлечением и закреплением информации не имеют. Однако требование оценки доказательств в их совокупности может придать больший вес последнему из описанных нарушений в случае, если, например, обыскиваемый заявляет о неучастии при обыске понятых, а в протоколе обыска имеется отметка об их участии и даже подписи понятых, но нет отметки о вручении обыскиваемому копии этого протокола, удостоверенной его подписью. Сомнения в достоверности протокола обыска в этом случае могут оказаться обоснованными, поскольку при описанных обстоятельствах не исключена его фальсификация.

Таким образом, допустимость доказательства не есть его имманентное свойство, изначально принадлежащее доказательству уже в момент его получения и закрепления в материалах дела. Вывод о допустимости есть сформулированный в процессуальном решении результат оценки имеющегося доказательства следователем или судом. В соответствии с положениями ст. 17 УПК правила об исключении доказательств, полученных с нарушением закона, сформулированы таким образом, чтобы обеспечить суду право на свободную и не предустановленную оценку доказательств, являющуюся важнейшей гарантией действительной состязательности. Решение о недопустимости доказательств не имеет альтернативы лишь в случаях, указанных в п. 1 и 2 ч. 2 ст. 75 УПК. Безусловными основаниями для такого решения служат также нарушение категорических правовых запретов на совершение определенных действий. Суд, следователь, прокурор не вправе применять закон, противоречащий УПК (ст. 7), не вправе подвергать участников процесса насилию, пыткам, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению (ст. 9), допрашивать перечисленных в ч. 2 ст. 56 УПК лиц и т.д. Доказательства, полученные с нарушением категорического правового запрета, недопустимы. В остальных случаях суд решает вопрос об исключении доказательств с учетом всех обстоятельств дела.

Решение вопроса о возможности использования доказательств, полученных с отступлением от предусмотренных законом процедур, в ряде случаев требует учета той цели, которую преследует законодатель при помощи избранного им метода правового регулирования: гарантировать достоверность полученной информации или обеспечить права и свободы соответствующего участника процесса, оградив их от нарушений [3].

Так, правила об участии адвоката в производстве обыска в жилище лица, запрет на не вызываемые необходимостью повреждения имущества, рекомендации о принятии мер к неразглашению обстоятельств частной жизни, личной и семейной тайны лица, в помещении которого произведен обыск, призваны, в первую очередь, гарантировать права этого лица. Требование участия в обыске самого лица, в помещении которого производится обыск, или совершеннолетних членов его семьи, а также понятых направлено также на обеспечение возможности доказать впоследствии факт нахождения в помещении предметов, имеющих отношение к преступлению, т.е. обеспечить достоверность отраженных в протоколе обыска сведений. Нарушения всех перечисленных правил одинаково недопустимы и должны влечь определенные последствия. Однако нарушение первой группы правил не вызывает таких же очевидных сомнений в достоверности полученных доказательств, как нарушения правил второй группы. В то же время грубое нарушение прав обыскиваемого лица может исказить процессуальную сущность следственного действия и сделать использование его результатов невозможным. Например, в ходе обыска органом расследования совершено умышленное значительное повреждение имущества.

[1] См.: Теория доказательств в советском уголовном процессе. — С. 239—242 ; Орлов, Ю. К. Основы теории доказательств в уголовном процессе. — С. 47—50.

[2] В практике рассматривается вопрос о том, что считать нарушением требования закона об обязательном участии понятых. Например, является ли нарушением привлечение в качестве понятых лиц, уже допрошенных как свидетелей, или повторное использование в качестве понятых одних и тех же лиц. Подобные нарушения получили широкое распространение, в том числе в значительной мере благодаря недостатку критичности к ним со стороны судей.

[3] На это справедливо обращено внимание Ю. К. Орловым, Г. М. Резником и др. См.: Орлов, Ю. К. Указ. соч. — С. 47 ; Резник, Г. М. Внутреннее убеждение при оценке доказательств / Г. М. Резник. — М. : Юрид. лит., 1977. — С. 78—80.


Похожие записи:

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *